Довольно давно я задумался над темой, которая потребовала обратиться к теме логики, вернее, к её обобщающему понятию, предстающему как всеобщее, которое детерминирует все модусы логики в её особенных и частных формах.

Представляется, что таким всеобщим понятием может быть видение логики как движения по определённым правилам – безо всяких других определений и ограничений, именно в таком наиболее абстрактном виде. Движение как таковое и логика взаимно предполагают друг друга и в этом внутреннем взаимовлечении они тождественны. Движение невозможно без реализации некой последовательности действий, т.е. логики. Логике же как последовательности неких правил имманентно движение, процесс.

Так понимаемая логика, логика как всеобщий принцип пронизывает всю реальность и ни один процесс не осуществляется алогично, иначе бы «распалась связь времён» и воцарился всеобщий хаос. (К слову, именно тема хаоса и стала той темой, которая привлекла моё внимание. Полагаю, что хаос как абсолютная алогичность невозможен. И у хаоса есть своя логика – логика «хаоса», логика перехода от одного устойчивого состояния к другому – это логика качественного перехода, скачка. Но я отвлёкся). Разумеется, идея панлогизма это очень старая тема и можно сколь угодно потешаться над ней, но до сих пор в эмпирии не обнаружено ни одного действительно хаотического процесса, т.е. процесса абсолютно алогичного. Не случайно же такой дока как И.Р. Пригожин отказался от термина «хаос» в пользу термина «неравновесное состояние», т.е., по сути, переходного состояния. (Возможно возражение, что в таком представлении логика идентична закономерности. Но в отношении логики как всеобщего принципа закономерность представляет её особенные и единичные проявления, т.е. модусы общего принципа).

Так понимаемая Логика как всеобщий принцип есть категория всеобщего, проявляющаяся посредством категорий особенного и единичного в конкретных – особенных и единичных – формах.

Обращаясь к Гегелю, можно провести аналогию между «чистыми» формами Гегеля и логикой как всеобщим принципом. Так «чистое количество» и «чистое пространство» представляют собой идеи количества и пространства, т.с. «количественность» и «пространственность», а не наличное бытие этих категорий в конкретных формах, которые появляются на свет уже в виде «определённого количества» и «наполненного пространства». Именно идеи количественности и пространственности своей логикой детерминируют конкретные (особенные и единичные) количественные и пространственные формы, предстающие в формах наличного бытия.

Логика как всеобщее и является такой идеей, принципом, диктующим реальности необходимость движения по определённым правилам. Основанием этого принципа является диалектичность бытия как саморазвития посредством внутренних противоречий. Становление, движение и разрешение внутренних противоречий необходимо осуществляется в определённой последовательности: саморефлексия – отрицание – становление и развитие противоречия – снятие противоречия (отрицание отрицания) в новой форме. Этой всеобщей логикой «пропитана» вся реальность – и бытие, и мышление о нём.

Но так же, как «чистые» идеи Гегеля реализуются в бытийствующих формах, так и логика как всеобщее осуществляется в диалектике всеобщего-особенного-единичного и, соответственно, необходимо меняет свои формы.

Логика как всеобщее – это идея, принцип логичности, осуществляющийся посредством особенных и единичных форм, – логических форм, – в материале реальности, в объективных конкретных формах процессов и вещей (объектов реальности). Каждой такой особенной и единичной логической форме соответствует объект реальности (процесс, вещь) или, что то же, каждому объекту реальности соответствует своя логическая форма. Эта тождественность и проявляется как спинозовская субстанциональность бытия (материального) и мышления (идеального), разворачивающаяся в диалектическом самодвижении (Гегель). И именно ильенковская концепция идеального является опосредствующим звеном, неразрывно связывающим стороны – логическую форму и объект реальности – в единое целое, в котором стороны соответствуют друг другу. И коль скоро идеальное как феномен всеобще и объективно, то и логика как форма идеального всеобща и объективна.

Собственно, идеальное и логика как всеобщее – это две стороны одного и того же, две формы представления движения реальности. Но есть и различие.

Идеальное, взятое в самом общем, абстрактном виде – как снятие материального процесса и выступающее как сущность материального – знаменует собой идею движения, воплощённую в материальных формах. Такое идеальное есть в себе целое, непосредственное, нерасчленённое. т.е. неопределённое и потому не имеющее конкретной формы. Это то, что принято называть абстрактно-всеобщим.

Логика же как представление некой последовательности движения уже этим фактом внутри себя расчленена, самоопосредована и тем самым определена и потому предстаёт в определённой форме. Логика есть наличное бытие идеального, это «тело» идеального, его явь, его сущность. Если идеальное есть целое как непосредственное, ещё нерасчленённое в себе, то Логика есть оформление идеального как его саморефлексия, саморазличение и становление вполне определённой формы идеального – наличного идеального, соответствующего «своим» наличным и потому конкретным формам материального. Идеальное является в Логике, достигает в ней своего понятия и опредмечивается в её логических формах.

Логика есть конкретизация идеального и по этой причине Логика как всеобщее является феноменом конкретно-всеобщим, существующим посредством своих особенных и единичных форм, – логических форм, – неразрывно связанных со своим материальным основанием.

Разумеется, логические формы не существуют как нечто явное наряду со своим материальным основанием. Рассматриваемая со стороны материального логика «видится» как само материальное, как определённая последовательность процессов, отношений и их форм, связи вещей и их состояний. В этих формах материального логические формы имплицитны, неявны, в-себе.

Поскольку вся реальность «пропитана» логикой, то логично всё сущее – и вещи, и их отношения, и процессы, осуществляющие движение вещей и их отношения. В этом всеобщем движении логика как принцип конкретизируется в конкретных процессах, вещах, отношениях и т.о. выступает в своих обособленных – особенных и единичных – формах, соответствующих отмеченным явлениям. Другими словами, каждому названному феномену (процессам, отношениям, вещам) соответствует своя конкретная логическая форма. Поскольку отмеченные конкретные логические формы диалектически тождественны со своим материальным основаниям, то они столь же объективны и конкретны.

Следует подчеркнуть факт объективности и конкретности логических форм – именно на этом обстоятельстве и основана предлагаемая трактовка категорий как, прежде всего, объективных логических форм, соответствующих реальным материальным формам. Т.о. категории – это объективные конкретные логические формы, тождественные «своим» материальным формам бытия.

Наряду со своим материальным основанием они столь же наличны и существенны, но в отличие от материального основания, представленного непосредственно, явно, логические формы имплицитны, неявны, в-себе, но от этого не менее реальны.

Эксплицировать логические формы, «вывести» их на свет возможно только посредством логического же, идеального, действующего вполне самостоятельно (хотя и имеющего основанием материальное) – мышления, которое овнешняет (опредмечивает) логические формы как свои конкретные наличные формы – категории. Непосредственное материальное фиксируется формально-логическим мышлением. Но суть материального, его логическая форма подвластна только диалектически действующему мышлению.

Идеальное, оформленное в виде категорий, не абстрактно, а существует в формах логики мышления. Категории – концентрированные (оформленные в логике языка) формы движения мышления, соответствующего логическим формам движения внешнего мира.  Однако, в мышлении категории отчуждены от своего материального основания, противопоставлены ему и тем самым относительно свободны, что и даёт мышлению возможность и способность действовать с ними как со своими идеальными предметами по всем законам диалектики.

Формы категорий мышления соответствуют формам своего материального основания – процессам, отношениям, вещам. Но мышление необходимо создаёт и свои собственные категории – категории модальности (например, всеобщее, особенное, единичное, причина, закономерность, случайность, свобода и т.п.) – связывающие все категории и, соответственно, картину мира в единую логическую сеть. Несмотря на то, что эти категории не имеют своего собственного конкретного материального основания, они тем не менее столь же объективны, как и все остальные. Их объективность проявляется в целостности, единстве мира, всеобщей взаимосвязи процессов и вещей.

Разумеется, немедленно возникает реминисценция с миром идей Платона, но, полагаю, принципиальное отличие его концепции от предлагаемой гипотезы видно, как говорится, невооружённым глазом. Тем не менее, остаётся снять шляпу перед греками и Платоном, которые, обнажили такую глубину бытия и постигающего его мышления, что вот уже две с половиной тысячи лет мы всё ещё пытаемся разобраться в этом вопросе.

Вышесказанное позволяет сделать следующий вывод – мышление способно к постижению реальности в своих категориальных формах только потому, что эти формы уже существуют в действительности, они объективны конкретны и дело в том, чтобы логику реальности перевести на язык логики мышления – логику вещей в логику мышления, логику онтологии в логику гносеологии.[1] Этот перевод возможен исключительно потому, что обе логики говорят на одном языке – языке диалектики (диалектика – логика противоречия. Лосев) – языке самодвижения посредством внутренних противоречий.

Что касается соотношения формально-логического и диалектического мышления, обычно непримиримо противопоставляемых друг другу как несовместимых, то от этого недоразумения следует отказаться. Мышление едино – и формально-логическое и диалектическое – это две стороны одного процесса, два уровня осмысления реальности – формально-логический и диалектический.

Формальная логика видит преимущественно внешнее – движение материального только как материального и потому далее непосредственной фиксации непосредственных же причинно-следственных связей она не идёт. Диалектическая же логика, постигая посредством снятия противоречий суть процессов (и вещей) реальности, делает явной их логику, но в своей форме – гносеологической – в виде категорий и понятий мышления. В целом же мышление, снимая в себе обе эти формы (две стороны мышления), предстаёт как единое, цельное видение мира. (С этой точки зрения постоянно будируемое противопоставление формальной и диалектической логик есть следствие непонимания данного обстоятельства. С точки зрения диалектики никакого противостояния нет, а есть единое мышление, обладающее двумя сторонами – а иначе и человеческого мышления не было бы).

25.05.2025